Наталья Бестемьянова: Преодолеть трагическую ситуацию поможет мечта, которую хотелось бы осуществить...

Советская фигуристка - олимпийская чемпионка, четырёхкратная чемпионка мира и пятикратная чемпионка Европы, трёхкратная чемпионка Советского Союза, Заслуженный мастер спорта СССР – Наталья Бестемьянова в эксклюзивном интервью журналу DISABILITY.TODAY, рассказала о толерантности к людям с физическими ограничениями.

ДМ: Что в нашем обществе можно поменять, чтобы отношение к инвалидам становилось более толерантным?
НБ: Мне кажется, главное – это доступ людей с ограниченными возможностями в любые общественные места.

ДМ: А Вы часто видите на своих выступлениях людей с ограниченными возможностями?
НБ: В России не очень часто, а заграницей практически всегда. Люди приезжают на колясках, для них есть специальные места, самые замечательные места прямо у кромки льда. Можно сказать, мы специально для них катаемся, и это очень приятно. В нашей стране такая ситуация не из-за того, что люди не хотят, а просто от того, что нет такой возможности. В советское время никто про это не думал. В то время для общественности у нас не было людей с ограниченными возможностями, поэтому только сейчас про это начали думать. И я не знаю, как это обстоит в других городах, но я вижу, что в Москве сейчас много делается в этом направлении: тротуары меняют, чтобы можно было проехать; даже у подъезда нашего дома, хотя в нашем доме нет людей с ограниченными возможностями, был сделан пандус, т.е. если вы приедете ко мне в гости, вы без проблем сможете добраться до квартиры. Вот это мне приятно, что в Москве это делается. Как обстоят дела в других городах, я просто не знаю.

ДМ: Как вы считаете, от чего это зависит? Для этого нужны большие деньги или нужно изменять сознания людей?
НБ: Мне кажется, сначала должно измениться сознание чиновников. Это главное. А как до него достучаться – нужно писать об этом. Может быть, нужно начинать менять сознание со школы, например, чтобы дети с ограниченными возможностями учились в обычных школах. Если бы все вмести учились, наверное, в этом был бы какой-то смысл.

ДМ: На что нужно опереться человеку, чтобы не сломаться в трудной жизненной ситуации?
НБ: Главное – мечтать. Чтобы внутри была какая-то мечта, которую хотелось бы осуществить. И тогда все сложится соответственно этим мыслям. Мне кажется, что меньше всего нужно думать о том, что у вас ограниченные возможности. Вы должны просто жить и насыщать свою жизнь тем, что вы можете. Ведь есть огромное количество людей ленивых, которые с дивана не встают, и тем не менее что-то делают. А вы можете, даже не вставая со своего кресла, сделать много полезного и для себя, и для людей, и для своих родственников. Чем больше вы насытите свою жизнь полезными вещами, думая о себе в первую очередь, это поможет и обществу оздоровиться!

Вернуться

Наталия Гулькина: В любой ситуации нельзя падать духом!

Советская и российская эстрадная певица, экс-солистка культовых советско-российских поп-групп Мираж и Звёзды Наталия Гулькина, в эксклюзивном интервью для читателей «Доступного Мира», рассказала, как опираясь на мировой опыт, сделать наши города доступными для людей с ограниченными возможностями здоровья.

ДМ: Наталья, есть ли среди Ваших знакомых люди с инвалидностью и какие у Вас с ними отношения?
НГ: У меня есть друзья, которые имеют инвалидность. И я очень трепетно отношусь к людям, имеющим инвалидность, и вообще стараюсь ко всем людям
трепетно относиться. Никогда не отказываюсь выступить на каком то празднике или вечере, и не так давно было подобного рода мероприятие, где
меня поразили инвалиды-колясочники: они стали танцевать, они выехали просто на сцену и стали кружиться под песню "Айвенго". Это вызвало у меня сильные эмоции и слезы накатились на глаза. Поражаешься этим людям , они считают себя абсолютно нормальными, равноценными , равноправными - такими же как и все окружающие. Это здорово, потому что когда ставишь себя на их место и думаешь что я, наверное, так не смогла бы, поражаешься их мужественности.

ДМ: Многие говорят, что приезжая в страны Европы и в Америку, создается впечатление, что инвалидов там очень много. На самом деле просто в этих странах есть доступная среда. Как Вы считаете, кто должен заниматься доступной средой для людей сограниченными возможностями здоровья: чиновники, общество...?
НГ: В первую очередь это должны быть чиновники, которые принимают глупые законы, собираются и придумывают как, где и каким автомобилям, и что чистить... Вместо этого нужно заняться конкретными людьми, которые реально обделены у нас в стране, и у нас в стране нет ничего чтобы они чувствовали себя нормально и полноценно. Начиная от подъездов, выходя из дома, из квартиры и заканчивая общественным транспортом, потому что, действительно, если взять ту же Германию, то где платформа автобусная спускается и поднимается вровень с асфальтированной дорогой - чтобы без проблем можно было бы заехать на коляске в автобус и, соответственно, так же обратно, - у нас ничего подобного нет, а всё только усложняется: проход только через одну
дверь. Как это мыслимо люди толкаются в очереди, и инвалиду никак невозможно подступиться к этому автобусу. Вот какие то глупые принимаются
законы, вместо того чтобы обратить внимание на людей - инвалидов, для которых нужно сделать элементарные вещи, начиная, повторюсь, от входа в подъезд, и заканчивая общественным транспортом, наверное и такси, которые тоже необходимы в перевозке этих людей. Чтобы они могли совершенно спокойно ходить в театры, кино и так далее. Потому что они такие же люди как и все. От беды никто не застрахован. У кого то врожденная какая то болезнь, кто то попал в аварию. Всё что угодно может произойти с каждым человеком, и чтобы человек себя чувствовал всё таки нужным в этой жизни. Это очень важно дать ему это почувствовать. Я считаю, что это вообще первостепенная задача и общества в том числе, и общество как то поддерживало всячески как только могло. Я готова возглавить какое то подобное движение, если можно то я только за.

ДМ: Человек с ограниченными возможностями здоровья постоянно испытывает трудности и ищет пути их преодоления. Были ли в Вашей жизни трудные жизненные ситуации?
НГ: Получилось так , что у меня была настолько сложная обстановка в коллективе, в котором я работала раньше, что невозможно было в нем находиться и работать. Моя любимая работа превратилась для меня в каторгу... И я преодолевая себя, каждое утро понимала, что необходимо идти, выходить на сцену, улыбаться, дарить людям радость, и это очень тяжело когда в коллективе конфликт сложный. Ты понимаешь что ты не нужна, люди хотят чтобы ты ушел.
Я ушла из коллектива, но руки не опустила. Бывают случаи, что ты идешь на радио, а песни не берут, говорят что это не формат, идешь на телевидение -
не берут ещё что то и конечно же, получив отказы, бывало время что я ревела просто и успокоиться не могла. Я не понимала - почему такая несправедливость, я понимаю что я достойна другого, и также я понимаю, что нельзя сравнить инвалида с не инвалидом. Все таки их беды и страдания и преодоления гораздо труднее и сложнее. Но всё равно, мне кажется, что в основной массе люди с ограниченными возможностями очень сильные духом люди. Я считаю, что в любой ситуации нельзя падать духом и нужно идти напролом, так как жизнь одна и другой такой жизни больше не будет. И нужно в этой жизни доказать и себе и обществу что ты нормальный человек, что ты имеешь право на всю ту жизнь что вокруг тебя творится и кипит...

Хочется пожелать чтобы люди были добрее друг к другу, потому что достаточно непростая наша страна по менталитету, мы порой начинаем возводить иностранцев в какую то степень, а свои таланты, одаренных людей не замечаем. Хочется пожелать, чтобы люди были друг к другу внимательнее: элементарно от соседа по лестничной клетке, - сейчас исчезает куда то доброта. Пусть каждый с себя начинает - побольше позитива. Также желаю всем здоровья и побольше добра в жизни!!!

Подробнее

Когда я попаду домой? – доклад Хьюман Райтс Вотч

О том, как помочь детям с инвалидностью попасть из закрытых учреждений в семью рассказал доклад Хьюман Райтс Вотч. Сегодня заместитель директора Хьюман Райтс Вотч по Европе и Центральной Азии в Хьюман Райтс Вотч и автор доклада “Когда я попаду домой?” - Джейн Бьюкенен в эксклюзивном интервью для DISABILITY TODAY рассказала о подготовке этого доклада.

Джейн мы бы хотели поговорить о подготовленном HRW докладе о положении детей с инвалидностью в Армении. Нам интересно положение детей в Армении и потому, что это страна постсоветского пространства. Многие проблемы характерные для положения детей с инвалидностью в Армении, также характерны и для современной России.

DT: Скажите, какое главное впечатление сложилось у Вас при подготовке этого доклада?

JB: Главное впечатление, что правительство Армении продолжает использовать закрытые учреждения для детей с инвалидностью и также для некоторых детей у которых есть сложности в семье – тяжелые семейные обстоятельства. И пока власти не очень стараются, чтобы эти ресурсы не концентрировались в закрытых учреждениях, а поддерживали какие-либо сервисы для помощи в обществе. Там, где они были бы доступны для семьи. Например, семья, которая имеет ребенка с инвалидностью может куда-то обратиться, получить все что необходимо, что бы этот ребенок вырос в семье. Очень часто родители просто не имеют лучшего выбора, кроме как оставлять ребенка в закрытом учреждении. Ситуация очень тяжелая. И это характерно не только для Армении. Еще я могу сказать, что несмотря на все это правительство понимает, что необходимы изменения в сложившейся ситуации. Необходимо изменить эту систему и остановить работу закрытых учреждений. Трансформировать систему таким образом, чтобы люди могли получить то, что им необходимо в обществе, буквально около их дома. Этот процесс уже начался, хотя есть опасения, что правительство хочет закрыть некоторые учреждения слишком рано, пока еще не развито инклюзивное образование.

DT: Скажите, в процессе подготовки этого доклада были озвучены цифры, сколько правительство тратит на содержание одного ребенка с инвалидностью в закрытом учреждении?

JB: Мы опираемся на цифры, предоставленные ЮНИСЕФ, они очень подробно изучали этот вопрос. В государственных учреждениях траты на одного ребенка с ограниченными возможностями здоровья составляют от 3 до 5 тысяч долларов. И если организовать все необходимое для семей именно дома, то это обойдется гораздо дешевле. Есть подобный опыт и в других странах. К примеру, мы знаем от другой организации, которая тоже глубоко занимается этой темой, что в Болгарии государство тратило на 7 миллионов долларов в год меньше, после того, как оно прекратило работу всех закрытых учреждений для детей с инвалидностью. Семья получает все эти деньги не прямо, в виде пенсий пенсии, но хотя это тоже возможно. В основном речь идет о помощи в плане организации реабилитации, качественном и инклюзивном образовании, помощи в виде предоставления социальных работников, которые могли бы поддерживать семью в получении тех услуг, которые им необходимы. А также конечно льготы и пенсии тоже. Получается, что часто семья не может преодолеть всю существующую бюрократию и получить все, что им необходимо для воспитания ребенка с с инвалидностью. Мы хотели показать в докладе, что экономического вопроса здесь не должно быть. Главное зависит от воли правительства передать эти ресурсы от закрытых учреждений, на самом деле очень дорогих, обществу и общественным услугам.

DT: Скажите Джейн, Вы, работая в России сталкивались с таким понятием, как социальное предпринимательство. Оказание социальных услуг на коммерческой основе?

JB: На настоящий момент мы говорим об общественных организациях, которые оказывают помощь бесплатно. Они не так широко распространены и могут помочь только ограниченному кругу родителей, воспитывающих детей с инвалидностью.
DT: Скажите, какая основная проблема этого перераспределения финансирования от учреждений закрытого типа к развитию инфраструктуры и к поощрению того, что бы дети с инвалидностью жили в семьях?

JB: Одной из главных проблем является отсутствие доступной среды и отсутствие доступных учебных заведений, где дети с инвалидностью могли бы получить качественное инклюзивное образование. В отсутствие этого и продолжается использование учреждений закрытого типа. Мы посещали очень много учреждений и парадокс в том, что и они сами являются недоступными для детей с физической инвалидностью. Очень обидно, когда люди ссылаются на утверждения, что детям с инвалидностью лучше в учреждениях закрытого типа, ведь на самом деле эти заведения также не приспособлены для детей с инвалидностью и дети очень редко могут покидать их. Отсутствие доступной среды — это большая проблема и нужны серьезные шаги, чтобы это изменить.

DT: Скажите Джейн, а правительство как отреагировало на подготовленный Вами доклад?

JB: У нас были встречи с представителями правительства – министрами и их заместителями. В принципе, они не отрицают, что такие проблемы существуют. Мы им показывали, что есть дискриминация и не принимаются все необходимые меры, чтобы люди с инвалидностью жили в обществе и само существование закрытых учреждений для детей с инвалидностью и есть дискриминация. Как ни удивительно, для них это было новостью. В целом у нас сложился конструктивный диалог с представителями правительства. Но это только один из рабочих моментов. Доклад и наши рекомендации это только начало совместной работы, которую мы планируем продолжать и проводить дополнительные исследования. Все это направлено на улучшения жизни людей с инвалидностью в обществе.

DT: Скажите Джейн, а существует ли дорожная карта по прекращению работы закрытых учреждений для детей с инвалидностью?

JB: Да, существует план прекратить работу определенного количества закрытых учреждений, а также план на введение системы инклюзивного образования. Наш доклад показал, что сейчас система образования совсем не инклюзивная. Дети, которые ходят в школы, которые называются – инклюзивными, часто не могут получить там качественное образование. То есть нельзя сказать, что из-за того, что человек ходит в школу это уже называется инклюзивным образование. Это образование должно быть в первую очередь качественным и с перспективой на будущее. Также мы показали в нашем докладе, что три детских дома для детей с инвалидностью не входят в список тех учреждений, которые сейчас в планах на закрытие и трансформацию. Сейчас дети без инвалидности или с легкой формой физической инвалидности могут покинуть эти учреждения, дети использующие инвалидное кресло или имеющие другие более тяжелые формы инвалидности остаются в этих заведениях. И это является нарушением их прав. И мы настаивали, чтобы правительство ставило конкретные даты закрытия подобных учреждений в рамках дорожной карты по прекращению работы подобных закрытых учреждений.

DT: Скажите, а вот этот опыт, который Вы описали в докладе, он может быть реализован в России?

JB: Да, как Вы знаете у нас были доклады по положению в России. Полтора года назад это был доклад об образовании и за год до этого - доклад о детях с инвалидностью в государственных учреждениях. В них мы зафиксировали подобные нарушения, а также и другие, характерные для России. И да, мы также будем продолжать поднимать эти вопросы с правительством. И все положительные моменты, отмеченные в текущем докладе, а также в наших исследованиях в Молдавии и Болгарии и мы постараемся поднимать и России. Этот опыт показывает, что возможно прекратить работу закрытых учреждений для детей с инвалидностью. И как это реализовать технически, я думаю на это можно ссылаться в разговорах с правительствами других стран.

DT: Скажите, а теперь какие у Вас планы?

JB: Подготовленный сейчас доклад о положении детей с инвалидностью в Армении это была большая и кропотливая работа. Сейчас наша организация HRW ведет работу в Бразилии в их закрытых учреждениях для детей и взрослых с инвалидностью. Эта тема остается очень важной для нас!

Подробнее